"Traitors"

[ByronicHero]

1. Фандом: Deine Lakaien
2. Пейринг: классика
3. Рейтинг: G
4. Жанр: Романтика, Songfic
5. Примечания, комментарий: …
6. Дисклеймер: Данный текст не есть истина в последней инстанции, описывающей реальную ситуацию. Это просто фик. Никаких прав на личную жизнь героев не имею. Выгоду не извлекаю.

-Эрни! Ну, сколько можно играть?! Ты всю ночь играешь! - слова принадлежали Александру, сидевшему на подоконнике, залитом первыми лучами рассвета.
-Если я начну петь, то это будет смахивать на звук мотора заводящегося мопеда или жужжание бреющей машинки… - усмехнувшись, ответил герр Хорн.
-Брось, ты как всегда слишком предвзято себя оцениваешь.
- Ни капельки. А ты, между прочим, до сих пор не уделил мне ни единой минутой своего пения, а ведь утро почти.
Алекс выпрямился, спрыгнул с подоконника, быстрыми шагами приблизился к роялю, за которым сидел Эрнст, и, усевшись рядом, опрокинул растрепанную копну черных прядей на плечо коллеги по группе и с наигранной скорбью в голосе произнес:
- О, нет, Эрни, я же так устал!
-Всю ночь курить на подоконнике? Впрочем, я готов поверить тебе – не пропадать же зря тому актерскому усилию, которое ты вложил в эту фразу. Театральное прошлое сказывается на тебе по сей день, Александр! – улыбка не сходила с лица Эрнста.
-Зануда! – рассмеялся Алекс.
-Иди к черту! – также, рассмеявшись, ответил музыкант и спихнул юношу со своего плеча.
- Ну Эрнии…
-Да чего тебе?
- Спой. – Не унимался Вельянов.
- ну что тебе спеть? – устало спрашивал Эрнст.
-что-нибудь. Желательно новое. Ты говорил вроде, что планируешь дополнительный диск к «Тёмной Звезде»…
-я и так тебе все ночь играю…
- До этой минуты тебя это ничуть не удручало. Да вам не привыкать, маэстро. – Алекс кошачьей походкой вновь приблизился к роялю и встал за спиной Эрнста, облокотившись ему на плечо.
- льстец. – улыбка вновь скользнула на лице музыканта.
-бросьте, маэстро.

Герр Хорн смущенно отвел взгляд. После минутного молчания Александр запел своим бархатным баритоном:
«See Maggi fly on a skeletal horse…»
В его голосе звучали игривые нотки, он то и дело радостно поглядывал на Эрнста, подыгравшему ему на пианино, смущенного таким внезапным его оживлением.
На середине припева он неожиданно прекратил пение:
- Ну, все, хватит! Теперь твоя очередь!

Герр Хорн вздохнул – коли Александр что-то вбил себе в голову, то от него уже так просто не отделаешься. Да и после того, как тот обрадовался, и уж тем более исполнил его просьбу, огорчать юношу не хотелось. Не хотелось в то же время быть предметом насмешек Алекса, пускай даже самых добрых (по отношению к Эрнсту Александр не умел иначе) в последнее время музыканта настораживало переменчивое поведение вокалиста. И вообще, чего это он вдруг остался в отеле этой летней ночью? Обычно во время гастролей в других городах Алекс все время проводил на готик-пати, или отсыпаясь после готик-пати.…А Эрнст оставался все ночи наедине с роялем.

Вздохнув еще раз, Эрнст опустил пальцы на клавиши рояля, взяв несколько мажорных аккордов, запел негромким хрипловатым голосом:
«Should I stay
Go away
Felling right
Evening light»

Алекс замер. Он уже не шутил и не кривлялся перед коллегой по группе, а молча слушал, внимательно наблюдая за тем, как пальцы Эрнста ловко перебирают клавиши, переменяя аккорды; еще внимательней Александр вслушивался в его голос.
На самом же деле Эрнст пел обычно, даже «не дотягивая» кое-где. Не попадать в ноты он не мог – четыре года консерватории давали о себе знать. Всё же его пение было скучно и заурядно, но в тот миг Александру оно казалось особенным, почему-то очень близким и дорогим сердцу. Он осознавал, как много значит для него коллега по группе, что теперь он уже не представляет, как бы сложилась его жизнь, не наткнись он шесть лет назад на то загадочное объявление в газете. Но больше всего Алекса мучил вопрос «Кому посвящён этот неоднозначный текст?
I still ask myself
Is this love
This hate
I'm feeling
If I was dead
Would you weep?
Remember now
Earthly world
Place unsanctified it is
It is…
Не очень-то похоже, что подобный куплет мог быть посвящен Хельге - эта точно рыдать о нем будет… да и к тому же строки «Here tonight on my own, no-one there. You are gone. All alone» - вряд ли бы Эрнст так спокойно отреагировал на предательство жены, всего лишь написав по сему случаю песню. Но что тогда? Очередная импровизация в его стиле «написал музыку, текст написался сам? Но с каким-то особенным трепетом он исполняет ее!». Эрнст оправданно представлялся Вельянову каким-то чересчур одухотворенным – загадочная, мечтательная, по-детски светлая и чем-то даже наивная улыбка музыканта не сходила с его лица все то время, что он исполнял Александру «Traitors».

После финального аккорда воцарилось неловкое молчание, Александр смотрел на коллегу по группе как завороженный, что еще больше смутило Эрнста.
- Ну…как тебе? – робко поинтересовался он.
Глаза Алекса вспыхнули.
-Эрни, черт возьми! Почему ты никогда не пел мне раньше?
-да ты как-то и не просил… - сконфуженно отвечал маэстро.
-Пожа-а-аа-луйста, спой мне еще что-нибудь! – восхищенно сверкая кофейными глазами, просил Алекс.
- Нет, Александр, я выполнил свое обещание. Теперь дай мне спокойно собраться с мыслями перед сном.
-Эрни…
- нет.
- Ну, прошу тебя…
- в другой раз
- спой мне еще…

Но Эрнст не пел больше. И так сидели они, молча до самого утра, две противоположности – черное и белое, «зануда» - мечтатель и курящий ночами на подоконнике под игру фортепиано артистичный юноша. Александра не покидал вопрос: «Кому, ну все же кому он посвятил эту песню?» и в голове отчетливо звучал голос Эрнста:
«I still ask myself
Is this love
This hate
I'm feeling
If I was dead
Would you weep
Remember now
Earthly world
Place unsanctified it is…»