Странно было полагать, что в ночных Люберцах мы не обретём приключений. Когда уже кончится жизнь как на атомной бомбе. Ледяные стены здания РАН, мёртвая осень, экзамен, где я вынуждена рассуждать о том, чего абсолютно не знаю, "не звони мне больше, нам не о чем разговаривать, я кладу трубку", суды, ночи без сна, жгущие лёгкие, негде жить и негде работать, ни на секунду не отступающие тревога и страх, миражи. Решать жизнь, когда больно, решать, когда страшно, решать на последнем издыхании, когда больше не можешь.
Я больше не говорю, что не хочу жить до старости. Нам с Настей прилип в Нк какой-то Костя и говорил о том, что хочет прожить до 60-70. А я больше не то что не жду избавления от жизни, я, кажется, чем жарче страдания, тем сильнее её люблю. Ведь должна же большая часть этой самой жизни быть посвящена счастью? Да и как вообще -- легко расстаться с этой самой предельно сложной жизнью?